|
***
Нет же, родник не засыпан
Серым и неизбежным:
Там, за узором заснеженным —
Ива под белым снегом.
Ива под белым снегом,
Веточка над колодцем;
Ты меня слышишь, небо?
Синее мое солнце?
Доброе мое слово
В пепельном, в неизбежном?
Ива под белым снегом
Спит на окне заснеженном…
***
…И женщина уходит спать.
К ней прилетит знакомый ангел в белом, —
Обнимет, поцелует, и опять
Они пойдут…
 Нетвердо и несмело
Она пойдет за ним — под белый дождь,
По светлым исчезающим дорогам,
И в млечных травах будут вязнуть ноги,
И падать белый тихий дождь…
Она проснется.
И увидит, что одна.
Совсем одна — в чужом холодном мире.
Что не забыв — ее давно забыли,
Что нет на ней вины — ее вина.
И снова будет день осиротело
Тянуться… И она устанет ждать.
Но он придет — ее любимый в белом, —
И в звездный дождь они пойдут опять.
В ОЖИДАНИИ ЧУДА
Звенят, распахиваясь, волны —
Сиреневые лепестки.
Из волн выныривают, значит, миноги
И щиплют любящих за ноги.
На дне реки
Стоит задумчиво корова,
Жует листки.
Наш сад — какая ж в этом странность?
Приют от бед.
В нем смерть нам жизнью показалась
И ночью — свет.
Чертили в воздухе пироги
Нам знак звезды.
В сирени ж прятались миноги,
Чтоб ущипнуть нас вновь за ноги,
Выскакивая из воды.
Жемчужный свет от странных мыслей
И странных снов
Летел к нам млечным коромыслом
Из облаков.
И мир казался безграничным,
Как никогда.
Но умещался по привычке
На дне ведра.
Ведра, на нашем коромысле.
Все звезды в нем.
И тут был смысл. Что нам до смысла? —
Мы чуда ждем.
***
Когда ты проснешься,
увидишь,
Что сна больше нет
И синие волны,
вскипая сверкающей пеной,
Тебя поднимают
В волшебное таинство слов
Господней Вселенной.
И ты осознаешь,
что сон,
Как смерть — продолжение жизни:
Мы любим, грустим и живем,
Но только неслышно… Неслышней.
Взлетая к небесной земле
И крыльями света коснувшись,
Мы вдруг вспоминаем во сне
О том, что забыли, проснувшись…
О том, что забыли проснувшись,
Проснувшись, ты вспомнишь во сне.
| 
версия для печати
